{/exp:channel:entries}
Версия для слабовидящих
15.09.2014, 10:40

Режиссер театра в Скопине стал героем документального фильма

Режиссер театра в Скопине стал героем документального фильма
В сентябре сразу на трех фестивалях – на телекинофестивале «Саратовские страдания», на ХХIV Международном кинофестивале «Послание к человеку» в Санкт-Петербурге и на XIV фестивале «Флаэртиана» в Перми – будет показан документальный фильм «Дель и его Предел». «МНГ» поговорила с героем фильма режиссером театра «Предел» из города Скопина Рязанской области Владимиром Делем.

Надежда Барг

Как возникла идея фильма?
Мы поставили спектакль «Допрос» по повести нашего земляка, писателя Захара Прилепина. Мы с ним родились в одном роддоме, очень дружим и целый год провели в поездках по России. Вместе показывали спектакль в Москве, в Центральном доме литераторов. После показа состоялось обсуждение, на котором присутствовала известная режиссер-документалист Елена Ласкари. И она решила снять фильм о нашем театре, обо мне и истории моей семьи.

Объясните людям, которые не видели спектакли театра «Предел», что он собой представляет?
Это молодежный театр. Среди значений слова «предел» в словаре Ожегова – «страна, участь, судьба». Театру 26 лет. Мы участвовали в более 100 фестивалях в России и за рубежом. Я поставил пять спектаклей в сотрудничестве с театром «Ля Грифон» во Франции и два в Германии, в Падерборне, в рамках Недели европейского театра. Ставим классику, а также спектакли по современным пьесам, в том числе на тему российских немцев. Сын Илья поставил по моему сценарию спектакль «Гуссенбах-Кочугурки» о судьбе моих родителей.

Насколько сценическая история соответствовала реальной?
Она полностью документальна. В годы войны моего отца Фердинанда Деля с женой и дочкой Эльзой депортировали из села Гуссенбах Республики немцев Поволжья в Казахстан. По дороге жена умерла, и у отца на руках осталась маленькая дочка. Потом его как трудармейца направили в Скопинский район Рязанской области: на шахты, в колонию. У моей матери перед войной была своя семья. В мае 1941 года ее мужа забрали в армию, и он погиб на войне. На руках у нее тоже осталась маленькая дочка. Отец был на зоне за колючей проволокой, в лагере трудармейцев, а деревенские женщины из сострадания носили им хлеб и картошку. Так мои родители познакомились и в 1949 году поженились. Они жили в землянке. Там родились мои сестра и брат. Когда родился я, семья жила уже в бараке. Это русско-немецкий спектакль о великой катастрофе XX века, о мировой войне, которая перемешала человеческие судьбы. Но даже в таких условиях люди любили друг друга, создавали семьи и рожали детей. Спектакль был показан в Скопине, Рязани, Ульяновске, Москве и в Саратове к 70-летию депортации. В его создании принял участие Международный союз немецкой культуры. В Москву, в Российско-немецкий дом, были приглашены преподаватели из Германии, они с актерами изучали немецкий язык, и нам удалось показать в спектакле национальный характер.

Несколько лет назад вы съездили в Гуссенбах (теперь Первомайский Краснокутского района Саратовской области). А у отца не возникало желания вернуться в те края?
Нет. Та жизнь, которой он жил до войны, была уничтожена. Ютясь в бараке с женой и детьми, он не позволял делать больно своей душе и ударяться в воспоминания о счастливой жизни в Гуссенбахе. Хотя я иногда слышал от отца о его селе, мне оно даже снилось. И когда я был в Саратове по случаю 70-летия депортации, мы с женой и сыном поехали в Гуссенбах. Я до сих пор не могу забыть ощущение от той поездки. В большом, очень красивом селе сейчас нет ни малейшего следа поволжских немцев, живших там более 200 лет. Я ходил и бесконечно фотографировал старые дома в надежде, что, может быть, один из них когда-то принадлежал моему отцу или его братьям. На центральной площади, где стояла кирха, мы набрали горсть родной земли и потом высыпали ее в Скопине на могиле отца. Была замечательная погода, и, когда мы подняли головы, то вдруг увидели радугу во все небо. Это божественное явление мы восприняли как знак счастья и человеческой памяти.

Вы будете еще что-то ставить на тему российских немцев?
Мы работаем над спектаклем «Подземные колокола». Это история немцев от манифеста Екатерины II до сегодняшнего дня: жизнь в Поволжье, депортация, переезд в Германию. Библейская история о неприкаянности и трагедии народа, который не может обрести родину.

Как получилось, что театр стал вашим семейным делом?
Жена Ирина разделила мою судьбу. Она ставит танцы, занимается оформлением спектаклей и еще играет. Сын с четырех лет на сцене. Когда ему было восемь, мы поставили с ним «Моцарта и Сальери», с которым потом объездили всю Россию и Европу. Он номинант «Золотой маски» 2013 года. Сейчас играет в Театре имени Ленсовета в Петербурге.

В фильме вы вспоминаете фразу Салтыкова-Щедрина: «Скопин – это такой город, где всякому человеку жить незачем». Что вы возразили бы классику?
Я мог бы возразить скорее не словами, а поступками: я стараюсь доказать, что в малом городе можно жить достойно и осмысленно. Четверть века работы в родном Скопине убедили меня – в малом городе можно работать с российским масштабом, без скидок на провинциализм.

Надежда Барг
«Московская немецкая газета» 10.09.2014

Фото:

Режиссер театра в Скопине стал героем документального фильма
Режиссер театра в Скопине стал героем документального фильма